Потребовался мне как–то утром скотч. Холодно на улице, достал постиранную куртку из стиральной машины, чтобы до магазина (детский мир на южной) сходить. Ну, сходил, купил скотч, обратно за хлебом зашел. Минут 15 ходил по улице. И ни один человек не сказал мне, что у меня на спине как заячьи уши висят два носка! Они в стиральной машине прилепились к липучкам капюшона. Что за народ....
Знакомая летала в Тамбов. Из аэропорта едет на такси в центр города. На центральной улице очень качественный новый асфальт! При этом по проезжей части ходят странные люди в рабочей одежде и с металлоискателями. Знакомая спрашивает у водителя такси о причинах странного поведения людей в рабочей одежде. Оказывается, что недавно в Тамбов прилетал В. В. Путин, и в связи с этим знаменательным событием, местная администрация решила положить на центральной улице города новый асфальт. Но из–за спешки в работе асфальт положили прямо поверх трамвайных путей и канализационных люков... А люди в рабочей одежде с металлоискателями — это дорожные работники и работники местного ЖКХ...
Горжусь одной записью в своей трудовой книжке: За отвагу, проявленную при тушении пожара… Это начало записи. А дело происходило так. На территории кожзавода ни души. Обеденный перерыв. Шагаю в сторону проходной. Запах дыма. Оглядываюсь – на втором этаже, в окнах цеха отделки огонь. Смежное с цехом помещение — склад готовой продукции. Бегу к пожарной лестнице мимо здания конторы и ору в каждое окно, будоража всех сногсшибательной новостью. Переодеваться и даже скинуть с себя новую куртку – ветряк некогда. Хватаю пожарный рукав и тащу его по железной вертикальной лестнице, которая, на счастье, прямо между горящих окон. Расплавленный битум капает с загоревшейся крыши. С каждой ступенькой пожарный рукав делается всё тяжелее и тяжелее. Наконец кто–то внизу открыл гидрант. Рукав стал вырываться из моих объятий. Поливаю кровлю над собой, разбиваю раскалённое стекло и направляю струю в окно. Умудряюсь просунуть извивающийся рукав в помещение и перелезть на подоконник. Спрыгиваю на пол. Дальше легче. Короче, прибывшим пожарникам оставалось дотушить рубероидную крышу. Немного подгоревшая дверь в цех заперта снаружи – обеденный перерыв. Пожарники с такими вещами не церемонятся — поломали её моментально, хотя в этом, уже, не было никакой необходимости. Под аплодисменты коллектива выхожу из цеха. В тот же день приказ с записью в трудовой книжке: За отвагу, проявленную при тушении пожара, награждён премией в размере… десяти рублей!? Всю одежду, обгоревшую и в битуме, пришлось выбросить. С причёской тоже пришлось расстаться – битум невозможно было удалить. Ожоги зализывал неделю. И вот отблагодарили. Благодарность руководства, прямо скажем, неадекватна подвигу. А ведь спас продукции на громадные тысячи рублей, да и само здание почти не успело пострадать. Непонятно. Понятно стало через двадцать с лишним лет. Встречаю как–то знакомого, который в те времена на «Волге» директора завода возил. Рады встрече оба. Вспоминаем молодые годы. Напоминаю о пожаре. Он ржёт как конь, согнулся пополам от смеха. Наконец к нему возвращается способность говорить. Оказывается после того моего подвига, несколько человек на заводе, во главе с директором, в качестве награды, готовы были меня убить. Продукции там не было вообще, только несколько отбракованных кож для видимости ущерба. И вот я, своими действиями, поломал всю тщательно продуманную операцию по списанию на пожар такого громадного количества продукции, что собиралось к дате пожара не одну неделю. Пришлось им всё украденное обратно на завод завозить. Вот как бывает – форс–мажор не сам пожар, а его ликвидация.
Гостил я на даче у старого гэбиста Юрия Тарасовича. Сидим на лавочке под грушей, мило беседуем, вдруг его внучка спохватилась: –Дедушка, я побежала, Дом–2 начинается!!! –Да паскудство это все, смотреть противно… Я, между прочим, и сам был когда–то участником Дома–2. Внучка замерла на лету. –Как участником? Расскажи! –До войны, мы с мамой и папой жили в Киеве в вип. комнате десятикомнатнного Дома–2... –Ну это не интересно, вы просто жили, без голосований и новых участников проекта. –Ну почему же.… С этим у нас было все очень четко. Как вспомню, до сих пор в дрожь бросает. В одной из комнат жила неприметная тетя Кира, она работала секретаршей в НКВД и вот ее начальник, в виде поощрения разрешил вписывать в расстрельные списки одного человека в неделю. Почти все в нашей коммуналке знали об этом. Кто забыл в уборной свет или не пропустил тетю Киру без очереди на постирушку.… исчезал в одну и ту же ночь. На следующий день увозили и семью. Чем тебе не Дом–2, только тут их выгоняют за забор, а у нас его отправляли "на луну". Кто из нас держался неделю и так ничего не поняв уходил навсегда, кто месяц, а кто год... Моя мама вязала тете Кире носочки и вышивала салфеточки… так мы и выжили с 37–го по 39–й. В одну прекрасную ночь пришли за тетей Кирой (начальника ее арестовали днем ранее). Я слышал через дверь, как она кричала и умоляла отпустить ее на полчасика на службу, чтоб исправить списки. НКВДисты сказали «мол в доме–2, иммунитетов на этой неделе нет» и тетя Кира попала как и все на луну. Праздник в нашей коммуналке начался в ту же ночь. Люди приносили на общий стол все, что у них было. Все плакали и обнимались, а в следующий раз так обнимались в День Победы...
Приятель на днях вернулся в Москву и рассказал историю. В самолете нервно. Слава Богу, что вообще взлетели. Рейс задержали на четыре часа. У пассажиров только и разговоров, что про смог и пожары в Москве, примет ли Домодедово. Да и по пути нервотрепка: то пристегнитесь, входим в зону турбулентности, то не ходите по салону... Вот впереди кто–то тихонько заплакал… Слухи по самолету расходятся быстро и вскоре все узнали, что плачет молодая женщина с двумя детьми: месячным грудничком, и девочкой лет двух. Она обнаружила, что пока в аэропорту пеленала в туалете ребенка, оставила на умывальнике кошелечек с мобильником и со всеми деньгами. Ей–то из Домодедова ехать на ж. д. вокзал, а там в Казань, причем на поезд она уже опоздала, ни на билет, ни на еду ни копейки. А в Москве–то смог... Но мир не без добрых людей: стюардесса предложила пройти в кабину и позвонить кому–нибудь, но звонить оказалось некому: дома в Казани одна бабушка с высоким давлением. Какая–то женщина предложила довести ее до Казанского вокзала. Пустили по кругу бейсболку и стали собирать деньги… Но тут объявление: Уважаемые пассажиры, по погодным условиям в городе Москве, наш самолет произведет посадку в аэропорту города Казани. Хоть многие расстроились, но некоторые даже аплодировали, и во всяком случае все с удовольствием смотрели на абсолютно счастливого человека.
… Везет тому, кому больше всех надо...
Рассказал отец. Дальше от его лица. Поступил я, значит, в институт. Ну и погнали нас на т. н. отработки — выдали лопаты и указали где копать. Копали котлован под фундамент для детской площадки. Место нам попалось изумительное: земля — не земля, а хорошо укатанный тракторами строительный мусор. Копать ясное дело трудно: 20 раз ударил — пол–лопаты выбросил. И вот потеем мы, а рядом идет женщина с маленьким ребенком. И решила она использовать подвернувшееся зрелище в воспитательных целях. Говорит дитяти нечто вроде: "Вот, сынок, тебе надо хорошо учиться, чтобы поступить в институт и не работать так тяжело, как эти дяди". Да уж, знание — сила.
"Папа, мама, я – спортивная семья" — под таким лозунгом, в День города, проводили у нас в микрорайоне различные состязания. Осенним утром перекрывалось движение транспорта на самой широкой улице. Монтировались баскетбольные щиты, волейбольные сетки. Расставляли теннисные столы и просто столы для шахмат — шашек. Старшая дочка серьёзно занималась шахматами, я тоже играл на приличном уровне, но наша мама из всех фигур «в лицо» знала только коней. Уговоры длились долго. Совершенно не умея играть, жена боялась позора поражения. Наконец всей семьёй ей вдолбили, что главное собрать команду и результат важен командный. Объяснили какую пешку куда поставить если придется играть белыми фигурами, ну и как сделать первый ответный ход, если фигуры достанутся черные. Соперником дочери в первой встрече оказался мальчик из её школы. Мы познакомились и начали. Нашей маме достались черные фигуры. В ответ на ход соперницы она решительно переставила нужную пешку. Её противница вдруг покраснела и говорит: Сдаюсь. Наша мама радостно кивнула и ответила: Я тоже. Общим голосованием свели партию в ничью.
… Уже который день ЖАРА за 40 без малейшей надежды на осадки (не мне вам рассказывать). Время обеда, самый пик солнцепека. Пробегая мимо остановки, застаю картину: во весь голос ревет малыш лет 3–х, в костюмчике морячка, некогда белом я предполагаю, НО — в данный момент весь с ног до головы запачканный грязью. Мама, с цветами в руках и празднично одетая, озираясь по сторонам: "покажи, ну где? ГДЕ??!! ГДЕ ТЫ УМУДРИЛСЯ НАЙТИ ТУТ ЛУЖУ?????????!!!!!!!!!!!!!!!!! !!"
Лето, Адлер. Едем с женой и ребенком (Соня — 6 лет) из санатория на рынок в маршрутке. В маршрутке 2 женщины, Соня с ними начинает беседу: как зовут, есть ли дети и тд. Тетки умиляются и переключают все внимание на Соню. В это время в маршрутку садятся 2 молодых парня возле этих теток. На перекрестке небольшая пробка, и парни выскакивают. Через время одна из теток замечает что у нее украли кошелек. Крик, слезы.… Соня все это дело посмотрела, потом нас расспросила — ну мы объяснили как могли. Через неделю едем опять в маршрутке, только с рынка в санаторий. Перед поворотом на аэропорт пробка, маршрутка останавливается. Я спрашиваю водителя можно ли выйти нам уже пешком осталось. Водила кивает, мы начинаем выходить и тут Соня: "ПАПА, А ЧТО МЫ КОШЕЛЕК УЖЕ УКРАЛИ?"..… Маршрутка полная, все выразительно на нас посмотрели....
Играются в скверике две симпатичные девочки лет четырёх, а может даже и всех пяти, что скорее всего. Ведь у детей такого возраста, возраст без специальных приборов определить практически невозможно. Играются и разговаривают: –А зачем к тебе вчера милиционер подходил? — любопытничает одна. –Это никакой не милиционер, — отвечает другая, — это — моя мама, а милиционером она только работает. –Она милиционером работает, а я — хулиганом, — добавляет после секундной паузы первая, — мячик сама отдашь или отбирать придётся?
